Чип, наконец, чувствует ее — границу. Переступи ее, перейди, переедь, переплыви, перекатись. То, что пыталось подтолкнуть его изнутри, кажется, скорее подталкивает Иштвана. Тот дергается так, словно готов выбить себе обе руки в плечах. На этот раз Чип отшатывается назад сильнее, упирается пальцами вытянутой руки о пол за спиной. Получает только несущественный удар в плечо. В грохоте цепей ему слышится лязг зубов чудовища, которого ему удалось избежать и вспышку энтузиазма, от которой губы сами собой расплываются в такой улыбке, от которой расходятся и начинают кровить ссадины на щеках.