[indent=2,1]

1813-1820 (0-7 лет)

Он вырос в Северной Каролине. В огромном белом особняке с колоннами посреди зеленого аккуратно выстриженного лабиринта насаждений, где господские дети (читай - они с братом) в ус обычно не дуют. В стране шла очередная война, но его в то время такое волновало очень мало. Ему бы пошкодить, даже не в особняке, а где-нибудь за домом в окружении раскидистых дубов, где целый персональный лес. Под окрики черной няньки в кружевном белом переднике, заботящейся то ли  о том, чтобы беснующиеся наследнички не свернули себе шеи на прогулке, то ли о том, что количество волос, свалившихся с их голов, обыкновенно приравнивалось к количеству черных, которые сгинут в подвале господина Лэнгфорда.
Господин Логан Лэнгфорд владеет самой крупной табачной плантацией в штате. Чипа не посвящают до поры до времени. Он знает, потому что от рабов вечно воняет табаком. Даже от Мо, няньки, хотя она работает только в доме.
Чипу совершенно это не интересно. Они с братом, Ричардом, живут в своем собственном мире. Он учится сидеть в седле и стрелять по бутылкам, кажется, до того, как учится читать. Под хриплый хохот деда. Под его байки о далекой Британии, где-то за океаном, где живут другие Лэнгфорды. Не такие крутые, как они, разумеется. Или, может быть, уже не живут. Британские Лэнгфорды Чипу представляются какими-то мифическими персонажами. Про каких-то там таротов, кровососов и лунные стаи он запоминает очень смутно, в формате сказок. Про двух братьев, которых рассорила злая ведьма, и вот один из них, наверное, сгинул, а второй - его прапрапра… оказался за океаном. Никакой нечисти, да? Разве тебе плохо здесь живется, Чип?
Чипу действительно живется, в целом, не дурно.

1820-1830 (7-17 лет)

Дед умер и хорошо бы от старости. Дед умер так, словно его убило чудовище из его же сказок, а Чипу сказали - "такое случается, мальчик". Он ходит в школу, обучается грамоте. Без деда стало, конечно, не так задорно. Чип скучает по семейным байкам, но они вместе с хриплым смехом выветриваются из памяти скорее, чем хотелось бы. Чип еще несколько раз пытался припомнить, но мать, хватающуюся за серебряный крестик, развести на такие рассказы сложно. Отца, слышавшего все байки еще от его деда, развести еще сложнее. Об этом говорить, оказывается, не принято в их семье. О переселении их ветки в начале 18 века, о разрыве отношений. Чем старше становится Чип, тем больше вопросов у него возникает. Особенно после того, как умирает мать. Чипу двенадцать, куда более осознанный возраст, чем семь. Ее растерзанный труп годами не выходит из его головы.
В убийстве обвинили, разумеется, местных Чероки. Дикарей. Что-то подсказывало Чипу, что дело не в индейцах. Какого черта лысого за последние лет сто практически ни один член его семьи не умер естественной смертью? Это злой рок? Проклятье? Что?
Его подозрения подогревает Ричард. Он старше, он больше знает и больше помнит из рассказов деда. Ричард рассказывает ему детали на грани вымысла, Чип как будто бы уверен, что половина из этого - наглое вранье. Кто знает?
Ричард начинает чаще проводить время с отцом. Тот активно посвящает его в дела плантации, готовит преемника. Чип успевает перечитать половину домашней библиотеки и облазить все владения Лэнгфордов с лупой. Вместе с тем осознать, что на месте ему в целом не сидится.  Провести свой век на плантации - ад.

1830-1835 (17-22 года)

В первый раз он со скандалом сбегает в Университет. Гарвард. В Северный штат! Кошмар. Домашнее образование его не прельщало, местячковые колледжи даже в больших городах Северной Каролины - тоже. Душа жаждала приключений, так сказать. И обучения. И разузнать чуть больше об этих идиотах-северянах, которые ничего не понимают в рабочей силе. Сверить показания с тем, что пишут в большинстве южных газет.
Он до сих пор не знает, какой из аргументов подействовал на отца больше: «разбираясь в политике и экономике, я принесу больше пользы, чем разбираясь в конском навозе» или «глаза б твои меня не видели», или «я обязательно вернусь, чтобы жениться». Может, все одновременно.
Чип впервые покидает дом надолго в том же году, что Чероки насильно переселяют в резервации. Его дорога, однако, "дорогой слез" не стала. Так или иначе, он получает приличное высшее образование. А вместе с высшим образованием взгляды, которые все кардинальнее начинают расходиться со взглядами отца и брата. В течение года они обмениваются письмами, которые со временем все больше начинают походить на агрессивные памфлеты. Когда в 31-м происходит восстание в Виргинии, Чип не отвечает на письмо отца. Он теперь вроде как поддерживает антирабовладельческие настроения и тайно надеется, что в его доме если восстание и начнется, то с пожилой Мо.
На севере он впервые чувствует вкус свободы, необремененный извечной перспективой провести жизнь на одном месте. Когда обучение подходит к концу, ему хочется двигаться дальше, а не возвращаться назад.
Он все же оказывается в родительском доме, чтобы окончательно убедиться: и невеста, подобранная отцом, ему не всралась; и плантация, и вообще - тут все настолько знакомо, что тошно. Чип чувствует, что Северная Каролина обвилась вокруг его шеи цепкими пальцами и душит, вжимая в пуховую подушку.
Во второй раз он сбегает из дома без скандалов. Преимущественно потому, что втихаря обчищает сейф и через пару дней оказывается на корабле, плывущем в Лондон.

1836-1848 (22-35 лет)

Англия не то чтобы принимает его с распростертыми объятиями вот прямо с порога. То есть с грязного, вонючего порта. Чип арендует комнаты в приличном районе, заводит пару новых знакомых и слово за слово оказываетс в свеженьком Лондонском Географическом Обществе. Ему сложно отказаться от новых авантюр, поэтому довольно скоро он оказывается одним из членов экспедиции братьев Лендеров. Если отец и собирался искать его, то удачи с тем, чтобы найти его у неизведанных берегов реки Нигер и ее притоков.
Чип проводит в экспедиции два года, убежденный, что выжил в не особо то дружелюбных джунглях чудом, чисто на энтузиазме. Он видит как его новых друзей уносит лихорадка, жрут крокодилы, ядовитые насекомые, племена, не настроенные знакомиться с чужеземцами. Учится тому, что иногда лучше выстрелить первым. Учится выживать в ужасающих условиях. Чип чувствует, что подсел. На адреналин, сраную реку, неизведанные территории.
Ему кажется, что он возвращается в Лондон другим человеком. Как минимум, богатым. Как максимум - весомым в обществе. Об их экспедиции пишут в газетах. Он и сам что-то там набрасывает, пока пару лет они отсиживаются в городе. Эпидемия холеры кажется обычной неурядицей в сравнении с рекой в Африке.
Они готовятся к новой экспедиции, и вместе с Лендерами еще два года он исследует дельту Нигера на этот раз, возвращаясь в Лондон только в 42-м. Он обзаводится небольшим особняком в Челси, чтобы занять его привезенными из экспедиций трофеями, коллецией, на которую клюют местные светские леди и джентльмены. Что-то он даже распродает, инвестирует в бизнес новых знакомых, потому что в моменте ему кажется это верным решением. 
В этот раз его хватает всего на год прежде, чем он срывается с места вновь. На этот раз мистер Чарльз Стерт зовет его вглубь Австралии, на поиски какого-то мифичекского моря. Чип не может отказать зову мифических морей, разумеется. Еще два года экспедиции, и цикл проворачивается еще раз. Лондон, публикации, почетное членство в Лондоском географическом обществе, разгульная светская жизнь. Еще одна экспедиция в Австралию…

1849-1850 (36 лет)

…Лондон. И все по кругу, пока прошлое не настигает его в виде постучавшего в дверь брата. Не хочет ли Чип вернуться и вернуть должок? Честно говоря, не особо. Чипу нравится его жизнь и без того. Ричард за месяц в городе успевает и пригреть ему уши всеми этими старыми сказками и ввязаться в какую-то Церковь Отвернувшихся и попытаться втащить туда Чипа, не переставая нудеть о том, что им нужно вернуться в Америку. Отец не молодеет.
В июне 50-го Ричарда убивают, практически так же, как их мать. За тем исключением, что уж точно не Чероки. И с этого начинает клубок приключений Чипа в Англии. Он и не думал, что сможет словить адреналина где-то не в бесконечных джунглях. В Лондоне водятся крокодилы другого рода, вроде Иштвана.
Ричард вообще-то оказался настолько же прав, насколько и дед. Все эти их мифические персонажи существуют, Иштван один из них. В каком-то бешеном клубке событий Чип спускает курок, ведь иногда лучше выстрелить первым, этому он научился давно. Кто же знал, что у Иштвана имеется идентичная копия. Может быть, Иштвану просто повезло, что на его месте оказался кто-то другой. Чипу вряд ли повезло, ведь со смертью Тамаса он принимает на себя карту Колесницы. И становится одним из них.

Он снова оказывается на корабле, но в этот раз не по собственной воле. Не так он себе представлял возвращение домой. Точнее, вообще никак не представлял, и не собирался возвращаться туда, даже когда ему предлагали экспедицию в Южной Америке. Слишком близко.
Все происходит как в тумане, которым окутывает его близость Башни.
Следующим от его руки падет Логан Лэнгфорд, дом его детства сгорит. Чип очнется на руинах, посреди плантации, с которой он много лет не хотел иметь ничего общего. Однако что-то подсказывает ему, что расставаться с семейным бизнесом пока рано. Он вступает в права собственности, находит управляющего с мозгами и в декабре 50-го возвращается в Лондон.

[indent=2,1]
- 1000 и 1 способ выживания на пересеченной местности среди крокодилов, туземцев и самых дружелюбных британцев.
- Синестезия локализации последовательностей (числовых форм) - Spatial Sequence Synesthesia (SSS) - склонность видеть числовые последовательности в виде точек в пространстве. К примеру, число 1 может быть дальше, а число 2 может быть ближе. 
Показатель исключительной памяти. Возможность восстановить в памяти события прошлого, при этом воспоминания намного чётче и в гораздо больших деталях, чем у тех, кто не обладал такой способностью. Способность видеть месяцы или даты в пространстве вокруг себя.

[indent=2,1] Ответьте на пару вопросов:
1. Да
2. Смерть нет, все остальное обсуждаемо